От ведьмы слышу! - Страница 5

Физиономия мужа источала какое-то дерибасовское ехидство.

— Я подумал о том, что раз моя жена — могущественная ведьма, то уж об оптимальном климате она легко позаботится.

Я расхохоталась и сменила гнев на милость.

— Предлагаешь мне согнать над Одессой-мамой тучи и устроить субтропический ливень?

— Хотя бы…

— Нет уж, уволь. Тут такая роза ветров сложная, из-за атмосферного дисбаланса можно устроить не дождь, а девятибалльный шторм. А наше чадо из моря не вылазит. Скоро буду звать его не Ярославом, а Ихтиандром.

— Ихтиандр Авдеевич… Звучит, — оценил муж, скрываясь в ванной. Вскоре оттуда донесся такой плеск и шум, будто дюжина морских котиков решила заняться синхронным плаванием.

Покуда мой благоверный наслаждается водными процедурами, введу вас в курс дела. Итак, я, Вика Белинская, природная ведьма, мой супруг, Авдей Белинский, модный писатель (и, несмотря на пробивающуюся лысину, все еще эффектный мужчина) и наш десятилетний наследник, нареченный Ярославом, в просторечии же именуемый то Яськой, то Славкой, вот уже неделю как отдыхаем в известном на весь мир своим гостеприимством белокаменном городе у самого Черного моря. Хотя «отдыхаем» — не совсем верно. Во-первых, украинские собратья по перу пригласили мужа на вручение очередной литературной премии. Во-вторых, в Одессе состоялась первая интерактивная конференция любителей иронической фантастики под девизом «Сколько можно о ведьмах?», и Авдей просто обязан был принять в ней непосредственное участие. А самое главное и замечательное то, что Черноморское пароходство пригласило мужа на торжество по случаю спуска на воду нового теплохода «Авдей Белинский». Когда твоим именем прижизненно называют теплоход, это, конечно, возвышает. Авдей с тех пор, как получил об этом известие, ходит гордым именинником. Периодически натыкаясь на острые копья моей иронии. Но это я от легонькой зависти. Вот моим именем хоть бы сухогруз какой-нибудь назвали! Танкер. Или, на худой конец, шаланду, полную кефали. Чем я хуже своего мужа?!

На самом деле мирская слава меня мало волнует. Авдею приятны внимание и почет, так ведь они и заслужены: за те шестнадцать лет, что мы живем вместе, он написал массу великолепных романов, которые не исчезают из списка российских бестселлеров, создал собственное литературное агентство, учредил журнал для любителей фэнтези и завел массу сайтов в Интернете. Конечно, он не догадывается, что стимулятором его бурной общественной и творческой деятельности отчасти является изготовляемая мною наговорная настойка, которую я добавляю супругу в утренний кофе и вечерний чай. И он не знает о том, что заговоры, регулярно произносимые мною же над спящим супругом в каждое полнолуние, оберегают его от гриппа, гепатита, диареи, перхоти, депрессии, запоев, любовниц и враждебно настроенных критиков. Стараюсь, как могу, на то я и жена. И ведьма.

— Вика! — зовет меня из ванной муж. — Ты что там затихла? Иди-ка лучше ко мне. Я тебе спинку потру, пока Славка не вернулся…

(Дополнительным эффектом моих заговоров является неослабевающее желание супруга любоваться прекрасным телом жены. Ну и не только любоваться.)

Где-то через часок мы покинули-таки ванную. Но не потому, что на большее нас не хватило, а потому что воду отключили.

— Это издевательство! — заявила я, вытряхивая из ушей остатки мыльной пены.

— Это одесский юмор. Не расстраивайся. Вечерком пойдем на Лузановку, поплещемся.

— Ладно. Кстати, который час? Святая Вальпурга! Я же Славке русским литературным языком сказала: быть в номере не позже половины третьего! Наверняка его на бульвар занесло!

— Ну и что? Пусть поскачет, порезвится, пересчитает попкой все ступеньки на Потемкинской лестнице. Успокойся. Дай парню вольным одесским воздухом подышать.

— Я-то успокоюсь. А если он влезет на какой-нибудь бесценный исторический памятник? Или рванет в порт — проситься «кораблик поглядеть»?

— У пацана морская душа. Он у нас будет романтиком.

— Из него вырастет пират.

— Нормально. Будет обеспечивать нашу с тобой спокойную старость. Потому что от дочерей мы этого вряд ли дождемся.

Тут мы оба погрустнели и завздыхали. Наши милые дочки, кровиночки, смирные и ласковые близняшки за последний год превратились просто в моральных монстров. Не будь я ведьмой, подумала бы, что кто-то наслал на них порчу. Но порча тут ни при чем. Виноват переходный возраст. Я в пятнадцать лет тоже мнила себя носительницей мировой истины и считала непрошибаемыми тупицами всех тех, кто осмеливался критиковать мои ажурные колготки с люрексом и клипсы из маленьких подшипников…

Одна радость — сын пока растет спокойным послушным мальчиком и не бунтует против папы с мамой. Правда, месяца три назад он пришел домой и заявил, что записался в кружок «Юный судомоделист». Пришлось купить ему учебник по парусному моделированию, банку с клеем и толстый справочник «Мировые корабли».

— Авдей, я волнуюсь.

— Я вижу. Смени цвет глаз, фиолетовый не идет к салатовому халату.

— Он давно должен быть в гостинице. Чертенок! Вот где его искать?!

Я подняла трубку внутреннего гостиничного телефона:

— Дежурный? Скажите, пожалуйста, в котором часу из номера четыреста пятьдесят шесть вышел мальчик, Ярослав Белинский? На нем такие шортики зелененькие…

— Не розумию… — нахально пропела трубка.

— Десять баксов.

— Не…

— Двадцать.

— Ах, хлопчик! Так вин пийшов до Привозу!

— Давно?

— А то. Трошки розвиднелось… Як вы с чоловиком отъихалы, так вин и побежав…